Хождение за три моря
В том же году нашел написание тверского купца Афанасия, что был в Индии четыре года. А ходил, как говорят, с Василием Папиным1. Я же пытался узнать, когда Василий ездил с кречетами послом от великого князя, и сказали мне, что за год до казанского похода возвратился из Орды, когда князь Юрий2 был под Казанью, когда его (Василия Папина) под Казанью застрелили. Записей же не нашел, в каком году пошел или в каком году вернулся из Индии и умер. Говорят, что, не дойдя Смоленска, умер. А писание то своею рукою написал, и его рукою написанные тетради привезли купцы к Мамыреву Василию, дьяку великого князя3.
Вот написал я грешное свое хождение за три моря: первое море Дербентское — море Хвалынское, второе море Индийское — море Индостанское, третье море Черное — море Стамбульское. Пошел я от Спаса святого златоверхого и с его милостию, от государя своего великого князя Михаила Борисовича тверского, и от владыки Геннадия4 тверского, и от Бориса Захарьича. Пошел вниз Волгою и пришел в монастырь Калязин, ко святой Троице живоначальной и к святым мученикам Борису и Глебу. У игумена Макария5 с братиею получил благословение. И с Калязина пошел на Углич, с Углича отпустили меня свободно. И оттуда приехал в Кострому к князю Александру6 с другой грамотой великого князя. И отпустили меня беспрепятственно. И на Плес7 приехал свободно и в Нижний Новгород, к наместнику Михаилу Киселеву8 и к пошлиннику Ивану Сараеву, и они меня отпустили беспрепятственно.
А Василий Папин уже проехал мимо города две недели тому назад, а я ждал в Нижнем Новгороде две недели татарского ширваншахова посла Хасан-бека9. Он ехал с кречетами от великого князя Ивана, а кречетов у него было девяносто. И поехал я с ним на низ Волгою. Проехали беспрепятственно Казань, Орду, Услан, Сарай10.
И въехали мы в Бузань-реку. Тут повстречались нам три поганых татарина и сообщили лживые вести: «Хан Касим в Бузани11 стережет купцов и с ним три тысячи татар». Посол ширваншахов Хасан-бек дал им по однорядке12 и по куску полотна, чтобы провели нас мимо Астрахани. А они, поганые татары, по однорядке взяли, а весть подали астраханскому царю. Я тогда покинул свое судно и перелез с товарищами своими на судно послово. Поехали мимо Астрахани, а месяц светит, и царь нас видел. Татары кричали нам: «Качма, не бегите!» А мы не слыхали ничего. А плыли на парусах. За наши грехи царь послал в погоню всю свою орду. И настигли нас на Бугуне, и начали в нас стрелять, у нас застрелили человека, а мы у них двух татар. Судно наше малое остановилось на езу13, они его захватили и тотчас разграбили; а моя вся мелкая рухлядь была на этом малом судне.
В большом же судне мы дошли до моря и встали в устье Волги на мели. Татары тут нас настигли и судно назад велели тянуть вверх до еза. Здесь они судно наше пограбили, взяли четырех русских заложниками, а нас отпустили голыми головами за море. Вверх же нас не пропустили, чтобы мы не подали вести. И пошли мы, заплакав, к Дербенту на двух суднах: в одном судне посол Хасан-бек с иранцами и нас, русских, десять человек, а в другом судне шесть москвичей и шесть тверичей, да коровы, да корм наш. На море поднялась буря, и малое судно разбило о берег. А тут есть городок Тарки14, и люди вышли на берег, сбежались кайтаки и людей всех захватили.
А мы пришли в Дербент. Тут встретили Василия, он пришел благополучно, а мы пограблены. И били челом Василию Папину и ширваншахову послу Хасан-беку, с которым пришли, чтобы они похлопотали о людях, захваченных кайтаками под Тарки. И Хасан-бек хлопотал, ездил на гору к Булат-беку, тот послал скорохода к Ширванша-беку, извещая: «Господин, русское судно разбило под Тарки, и кайтаки захватили людей, а товар их разграбили». И Ширванша-бек тотчас отправил посла к своему шурину Халиль-беку, князю кайтак-скому: судно-де разбилось под Тарки, и твои люди, придя, людей захватили, а товар их пограбили, и ты бы, ради меня, людей ко мне прислал и товар их собрал, потому что те люди посланы ко мне; а что тебе нужно будет от меня, и ты ко мне пришли, и я тебя, своего брата, не упрекаю, а этих людей пошли ко мне, отпусти их ради меня свободно. И Халиль-бек тотчас отослал всех людей беспрепятственно в Дербент, а оттуда послал их к Ширван-шаху в орду, в его ставку.
Мы также поехали к Ширван-шаху в его ставку и били ему челом, чтобы он нас пожаловал, чем нам дойти до Руси. И он нам не дал ничего, так как нас было много. И мы, заплакав, разошлись кто куда: у кого было что на Руси, тот пошел на Русь, а кто был должен там, тот пошел куда глаза глядят; иные же остались в Шемахе15, а иные пошли работать в Баку.
А я пошел в Дербент, а из Дербента в Баку, где огонь горит неугасимый. Из Баку пошел за море в Чапакур16, да тут и жил, в Чапакуре, шесть месяцев, да в Сари, в Мазандаранской земле, жил месяц. А оттуда пошел к Амулю и тут жил месяц; а оттуда — к Димованту, а из Димованта — к Рею. Тут убили шаха Хусейна, Алеевых детей и внучат Мухаммедовых17, и он их проклял, за что 70 городов развалилось. Из рея пошел к Кашану и тут был месяц; а из Кашана к Найину, а из Найина к Йезду и тут жил месяц. Из Йезда к Сирджану, а из Сирджана к Таруму18, где финиками кормят домашний скот, батман по четыре алтына. А из Тарума пошел к Лару, а из Лара к Бендеру.
И тут есть пристанище Ормузское19; тут же есть Индийское море, по-персидски Индостанское море. И оттуда идти морем до Ормуза четыре мили. А Ормуз находится на острове, и заливает его море дважды в день. Тут я встретил Пасху, а пришел я в Ормуз за 4 недели до Великого дня (до Пасхи). Я не о всех городах писал — много городов великих. В Ормузе солнце палящее, человека может сжечь. А в Ормузе был месяц и пошел оттуда за Индийское море после Великого дня, в радуницу неделю, в таве с конями20.
И шли мы морем до Маската21 10 дней; а от Маската до Диу 4 дня; а от Диу к Гуджерату; а от Гуджерата к Камбаю, тут родятся краски индиго и лакх22; а от Камбая к Чаулу. От Чаула мы пошли в седьмую неделю после Великого дня, а шли в таве 6 недель морем до Чаула.
И есть тут Индийская страна, и люди ходят все нагие: голова не покрыта, груди голы, волосы в одну косу плетены. Все ходят брюхаты, детей родят каждый год и детей у них много. Мужи и жены все нагие и все черные. Я куда хожу, так за мной людей много и дивуются белому человеку.
А князь их — фата на голове, а другая — на бедрах; бояре у них ходят — фата на плече, а другая — на бедрах; княгини ходят — фата на плече обогнута, а другая — на бедрах. Слуги же княжие и боярские — фата на бедрах обогнута, щит да меч в руках, а иные с копьями, а иные с ножами, а иные с саблями, а иные с луками и стрелами. И все нагие, босые да темные, а волос не бреют. А женки ходят с непокрытой головой и голыми грудями; мальчики же и девочки ходят нагими до семи лет, и срам у них не покрыт.
Из Чаула пошли сухим путем до Пали23 8 дней, то индийские горы; а от Пали до Умру 10 дней — это индийский город; а от Умри до Джунира 7 дней. Тут находится Асад-хан джунирский24, индийский Меликтучаров холоп; а управляет от Меликтучара семью тьмами. А Меликтучар управляет 20 тьмами; 20 лет он бьется с индуистами, — то его побьют, то он их часто побивает. Хан Асад ездит на людях; много у него и слонов, и коней много добрых. Много у него людей, отменных хорасанцев. Привозят их из Хорасанской земли25, или из Аравийской, или из Туркменской и Чагатайской26; а привозят их все морем, в тавах — индийских кораблях.
И я, грешный, привез жеребца в Индийскую землю; дошел же до Джунира благодаря бога здоровым, а стоил мне он сто рублей. Зима у них началась с Троицына дня27, а зимовали мы в Джунире, жили 2 месяца; в течение 4 месяцев, и днем и ночью, всюду была вода и грязь. В те же дни у них пашут и сеют пшеницу, рис (просо?), горох и все съестное. Вино же у них приготовляют в больших кокосовых индийских орехах, а брагу — из татны. Коней кормят горохом и варят для них рис с сахаром и маслом; рано утром дают им еще рисовые лепешки. В Индийской земле кони не родятся; в их земле родятся волы и буйволы. На них ездят и товар иногда возят, — все делают.
Город Джунир расположен на каменном острове, крепость его никем не делана, а сотворена богом; поднимаются на гору днем по одному человеку, дорога тесна, двоим пройти нельзя. В Индийской земле гости останавливаются на подворьях28, и кушанья для них варят господарыни; и постель стелют гостям господарыни, и спят с гостями. Хочешь иметь с той или иной из них тесную связь — дашь два шетеля, не хочешь иметь тесной связи — дашь один шетель; ведь это женка, приятельница — и тесная связь даром; любят белых людей. Зимой у них люди ходят: фата на бедрах, а другая по плечам, третья на голове. А князья и бояре надевают тогда на себя портки, сорочку и кафтан, и у них же фата по плечам, другою опоясываются, а третьею обертывают голову. Боже, боже великий, боже истинный, боже благий, боже милосердный.
И в том Джунире хан взял у меня жеребца29. Узнав, что я не мусульманин, а русский, он сказал: «И жеребца отдам и тысячу золотых дам, только прими веру нашу, Мухаммедову; если не примешь нашей магометанской веры, то и жеребца возьму и тысячу золотых с твоей головы возьму». И учинил мне срок 4 дня, в пост Богородицы на Спасов день30. И господь бог смилостивился на свой честный праздник, не оставил своей милости от меня, грешного, и не повелел мне погибнуть в Джунире с нечестивыми. В канун Спасова дня приехал хорасанец ходжа Мухаммед, и я бил ему челом, чтобы попросил обо мне. И он ездил к хану в город и упросил его, чтобы меня в веру не обращали; он и жеребца моего у него взял. Таково господне чудо на Спасов день. Вот, братья русские христиане, кто хочет пойти в Индийскую землю, тот оставь свою веру на Руси и, призвав Мухаммеда, иди в Индостанскую землю.
Мне солгали псы-бусурмане: говорили, что много всяких нужных нам товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли. Весь товар белый только для мусульманской земли. Перец и краска дешевы. Но возят товар морем, иные же не платят за него пошлин, а нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлины высокие, и на море разбойников много. А разбивают все неверные, не христиане и не мусульмане; молятся они каменным болванам, а Христа не знают.
Из Джунира вышли в день Успения Богородицы к Бидару31, большому их городу, и шли месяц; а от Бидара до Кулунгира32 5 дней ходу, а от Кулунгира до Кульбарги также 5 дней. Между этими большими городами много небольших городов, каждый день встречалось по 3 города, а в иной и по 4; сколько ковов, столько и городов. От Чаула до Джунира 20 ковов, а от Джунира до Бидара 40 ковов, а от Бидара до Кулунгира 9 ковов.
В Бидаре же торг на коней, на товар: на камки, на шелк и на всякий иной товар; можно купить на нем также людей черных. Иной купли здесь нет. Да весь товар их индостанский и съестное — все овощи. А на Русскую землю товара нет. Люди все черные и все злодеи, а женки все бесстыдные и колдуньи; да всюду воровство, ложь и зелье, которым господарей морят.
В Индийской земле княжат все хорасанцы33, и все бояре хорасанцы. Индостанцы все пешеходы, они ходят впереди хорасанцев, которые только на конях, а все прочие пешие ходят быстро, и все наги и босы, да щит в руке, в другой — меч. А у иных луки большие с прямыми стрелами. А бои у них все на слонах, а пеших пускают вперед. Хорасанцы же на конях, в доспехах и сами и кони. Слонам же к хоботу и к клыкам привязывают большие мечи кованые, весом по кентарю34, одевают их в доспехи булатные, а на них сооружают башни; в каждой башне по 12 человек в доспехах, с пушками и стрелами.
Есть у них одно место — гробница шейха Алаеддина в Алянде, где раз в год устраивается базар, куда съезжается вся страна Индийская торговать и торгуют 10 дней. От Бидара базар 12 ковов35, приводят коней до 20 тысяч продавать, всякий товар свозят. В Индостанской земле это торг лучший; всякий товар продают здесь и покупают на память шейха Алаеддина, а на русский праздник Покрова святой Богородицы36. Есть в том Алянде птица гукукь37, летает ночью и кричит «кук-кук»; на которую хоромину она сядет, то тут человек умрет; а кто захочет ее убить, тогда у нее изо рта огонь выйдет. А дикие кошки ходят ночью и хватают кур; живут они в горе или в каменьях. Обезьяны же живут в лесу, и есть у них князь обезьянский38, ходит со своей ратью. И если их кто тронет, тогда они жалуются князю своему, и они, напав на город, дворы разрушают и людей побивают. А рать у них, говорят, весьма большая, и язык у них есть свой. Детей родят много, но которые родятся не в отца и не в мать, тех бросают по дорогам. Тогда индостанцы тех подбирают и учат их всякому рукоделью, иных же продают ночью, чтобы они не смогли убежать назад, а некоторых учат играть и плясать.
Весна же у них наступила с Покрова святой Богородицы; через две недели после Покрова празднуют восемь дней шейху Алаеддину. Весна держится 3 месяца, и лето 3 месяца, и зима 3 месяца, идар же их — столица мусульманского Индостана. Город этот велик, и людей в нем много. Султан у них молод, 20 лет39, а управляют бояре, властвуют хорасанцы, воюют также все хорасанцы.
Есть хорасанец Меликтучар40, боярин, — так у него 200 тысяч рати своей, у Мелик-хана — 100 тысяч, у Харат-хана — 20 тысяч. А у многих ханов рати по 10 тысяч. Да с султаном выходит 300 тысяч рати своей. Земля весьма многолюдна и богата, сельские люди очень бедны, а бояре всесильны и утопают в роскоши; носят их на серебряных носилках и перед ними водят до 20 коней в золотой сбруе; и на конях за ними 300 человек, да пеших 500 человек, да трубников 10, да литаврщиков 10 человек, да свирельников 10 человек. Султан же выезжает на потеху с матерью и с женой, да с ним людей на конях 10 тысяч и пеших пятьдесят тысяч. А слонов водят двести человек, наряженных в золоченые доспехи. Перед султаном идет сто человек трубников, да плясунов сто человек, да коней простых 300 в золотой сбруе, да обезьян за ним сто, да наложниц сто, и все юные девушки.
В крепости султана семеро ворот, а в воротах сидит по сто сторожей да по сто писцов-индусов: одни записывают, кто войдет, другие записывают, кто выйдет; чужестранцев в крепость не пускают. Дворец его весьма чудесный, всюду резьба да золото, и каждый камень резной и золотом расписан причудливо, а во дворце сосуды разные.
Город Бидар стережет по ночам тысяча военных надсмотрщиков градоначальника41, а ездят они на конях, в доспехах и с факелами. Я жеребца своего продал в Бидаре, израсходовал на него 68 футунов, кормил его год. В Бидаре змеи ползают по улицам, длина их две сажени. Пришел я в Бидар в Филиппов пост42 из Кулунгира, а жеребца своего продал на Рождество. Пробыл я в Бидаре до великого поста. Тут познакомился со многими индийцами и сообщил им о вере своей, что я христианин, а не мусульманин и имя мое Афанасий, по-мусульмански ходжа Юсуф из Хорасани. После этого они не стали от меня таиться ни в чем, ни в еде, ни в торговле, ни в молитве, ни в иных делах; и жен своих не стали скрывать.
Я о их вере расспросил все, и они говорили: веруем в Адама, а Буты, говорят, это и есть Адам и весь его род. А всех вер в Индии 8443, и все веруют в Бута44. Вера с верою не пьет, не ест, не женится; некоторые едят баранину, кур, рыбу и яйца, но воловины не ест никакая вера.
В Бидаре пробыл я 4 месяца и договорился с индусами пойти к Парвату45 — их Иерусалим, а по-мусульмански Мекка, где их святыня (бутхана). Туда же ходил с индусами месяц. Торг у бутханы 5 дней. А сама бутхана весьма велика, с пол-Твери, каменная, и вырезаны по ней деяния Бутовы, вырезаны все 12 венцов, как Бут чудеса творил, как являлся во многих образах: первое — в образе человека; второе — в образе человека, но с хоботом слона; третье — человеком в виде обезьяны; четвертое — человеком в образе лютого зверя. Являлся им с хвостом, вырезанным на камне, а хвост с сажень. К бутхане, на Бутовы чудеса, съезжается вся Индийская страна. У бутханы бреются старые и молодые женки и девочки46, и бреют на себе все волосы; бреют также бороды, головы, хвосты. После идут к бутхане; с каждой головы берут по 2 шекшени пошлину на Бута, а с коней — по 4 футы. Съезжается к бутхане всех людей 100 тысяч, а бывает время, когда и несметное число. В бутхане Бут вырезан из камня черного, весьма велик, да его хвост перекинут через него. Руку же правую он поднял высоко и простер, как царь Юстиниан в Царьграде47, а в левой руке у него копье. На нем нет ничего, только зад у него обвязан ширинкою, облик же обезьяний. Другие Буты нагие, нет ничего, с открытым задом; а женки Бута вырезаны голыми, со срамом и с детьми. Перед Бутом же стоит огромный вол, высеченный из камня черного, и весь позолочен. Целуют его в копыто и сыплют на него цветы.
Индусы не едят никакого мяса: ни яловичины, ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, хотя свиней у них очень много. Едят же они в день дважды, а ночью не едят; ни вина, ни сыты не пьют48. С мусульманами не пьют и не едят. А еда у них плохая, и один с другим не пьет и не ест, и с женой не ест. Едят рис да кичири с маслом, да травы разные, а варят их с маслом и молоком. А едят все правою рукою, левою не примется ни за что; ножа не держат, а ложки не знают. В дороге каждый варит себе кашу в отдельном горшке49. А от мусульман скрываются, чтобы не посмотрел ни в горшок, ни в еду. Если же мусульманин посмотрит на еду, то индусы уже ее не едят. А когда едят, то покрываются платом, чтобы никто не видел его.
А молитва у них на восток, по-русски, обе руки подымают высоко и кладут их на темя да ложатся ниц на землю и растягиваются по ней — то их поклоны. А когда садятся есть, то омывают руки и ноги, да и рот прополаскивают. А бутханы же их без дверей50 и поставлены на восток, а Буты стоят на восток. А кто у них умрет, то и тех жгут, а пепел сыплют на воду. Когда у жены родится дитя, то принимает муж; имя сыну дает отец, а дочери — мать. Добрых нравов у них нет и стыда не знают. Приходя или уходя, кланяются по-монашески, обе руки тычут до земли и ничего не говорят.
К Парвату же ездят на великое заговенье, к своему Буту, здесь их Иерусалим, а по-мусульмански — Мекка, по-русски — Иерусалим, по-индийски — Парват. А съезжаются все нагими, только на бедрах плат; и женки все голые, только на бедрах фата, а другие в фатах, да на шеях жемчуга и яхонтов много, на руках же обручи и перстни золотые, ей-богу. А внутрь, к бутхане, ездят на волах, и у каждого вола рога окованы медью, да на шее у него 300 колокольцев, да копыта подкованы медью. И тех волов «отцами» зовут. Индусы вола зовут «отцом», а корову — «матерью»51; а кизяком их пекут хлеб и еду варят себе, а пеплом этим мажут лицо, по челу и по всему телу рисуют знаки (ритуальные)52. В воскресенье же да в понедельник едят один раз днем. В Индии же малостоящими и дешевыми считаются женки: хочешь знакомства с женкою — два шетеля; хочешь за ничто бросить деньги, дай шесть шетелей. Таков у них обычай. Рабы и рабыни дешевы: 4 фуны — хороша, 5 фун — хороша и черна.
Из Парвата же приехал я в Бидар, за 15 дней до мусульманского великого праздника. А Великого дня воскресения Христова не знаю и по приметам гадаю: Великий день христианский бывает раньше мусульманского байрама на 9 или 10 дней. Со мною нет ничего, никакой книги; а книги мы взяли с собой из Руси, но когда меня пограбили, то и их захватили. И я позабыл всю веру христианскую и праздники христианские: ни Великого дня, ни Рождества Христова не знаю. И среди вер я молю бога, чтобы он хранил меня: «Боже господи, боже истинный, боже, ты бог милосердный, бог творец, ты господь еси. Бог един, то царь славы, творец неба и земли». А возвращаюсь я на Русь с думою: погибла вера моя, постился я мусульманским постом. Месяц март прошел, и я заговел в неделю с мусульманами, говел месяц, мяса не ел и ничего скоромного, никакой еды мусульманской, а ел 2 раза в день хлеб до воду и с женкой связи не имел. А молился я Христу-вседержителю, кто сотворил небо и землю, и иного никоторого имени не призывал: бог творец наш, бог милосердный, боже, ты бог всевышний.
А от Ормуза идти морем до Галата 10 дней, а от Галата до Дега — 6 дней, а от Дега до Маската — 6 дней, а от Маската до Гуджарата — 10 дней, а от Гуджарата до Камбая — 4 дня, а от Камбая до Чаула — 12 дней, а от Чаула до Дабула — 6 дней. Дабул же — это пристань в Индостане, последняя из мусульманских. А от Дабула до Каликута — 25 дней, а от Каликута до Цейлона — 15 дней, а от Цейлона до Шабата месяц идти, а от Шабата до Пегу53 — 20 дней, а от Пегу до Чина да до Мачина54 месяц идти. И то все путешествие морем. А от Чина до Китая55 идти посуху 6 месяцев, а морем 4 дня идти.
Ормуз — пристань великая. Со всего света люди в нем бывают, всякий товар в нем есть. Все, что на свете, родится, то в Ормузе есть. Пошлина же велика, десятую часть со всего берут. А Камбай — пристань всему Индийскому морю, а товар в нем все делают алачи, да пестряди, да бумажную набойную ткань, да делают краску индиго; в нем же родится лакх, сердолик и гвоздика. Дабул — пристань весьма великая, и привозят сюда коней из Египта, Аравии, Хорасана, Туркестана, Ормуза; и ходят посуху месяц до Бидара и до Кульбарга.
А Каликут есть пристань для всего Индийского моря, и пройти его не дай бог никакому судну (из-за пиратов). Если кто (из пиратов) его заметит, то поздорову не пройдет морем. А родится в нем перец, имбирь, краска, мускатный орех цинамон, корица, гвоздика, да пряного коренья в нем родится много. И все в нем дешево; да рабы и рабыни очень хорошие, черные.
А Цейлон же есть пристань Индийского моря немалая, а в нем лежит отец Адам на горе56 высокой. Да около него родятся драгоценные камни, рубины, кристаллы, белые агаты, смола, хрусталь, наждак. И слоны родятся, а продают их на локоть, да страусов продают на вес.
А Шабатская пристань Индийского моря весьма велика. Хорасанцам здесь дают жалованье, по деньге на день, великому и малому. А кто здесь из хорасанцев женится, и шабатский князь дает тем по тысяче денег на жертву, да жалованье дает, на каждый месяц по 50 денег. А родится в Шабате шелк, сандал, жемчуг — и все дешево.
В Пету же пристань немалая, и все в нем дервиши живут индийские. Родятся в нем камни драгоценные: рубин, яхонт и другие драгоценные камни. Продают эти камни дервиши. А Чинская же да Мачинская пристани весьма велики, и делают здесь фарфор, а продают его на вес и дешево.
А жены их со своими мужьями спят днем, а ночью жены их ходят спать к чужеземцам и спят с ними, угощают их: приносят с собой сладости и вино сладкое, кормят и поят гостей, чтобы их любили. А любят гостей — белых людей, так как их люди очень черны. И у которой жены от гостя зачнется дитя, то ее муж дает угощение, а если родится дитя белое, то тогда гостю пошлины 300 денег, а если родится черное, тогда ему ничего нет; а что пил да ел — то ему было законом дозволено.
Шабат же от Бидара 3 месяца, а от Дабула до Шабата 2 месяца морем идти. Мачин и Чин от Бидара 4 месяца морем идти. А делают там фарфор и все дешево. А до Цейлона 2 месяца идти морем, а до Каликут месяц идти. В Шабате же родится шелк, скатный жемчуг, простой жемчуг, сандал, слонов продают на локоть.
В Цейлоне родятся обезьяны, рубины, кристаллы, хрусталь, белый агат. В Каликуте родятся перец, мускат, гвоздика, орехи пальм и краска. В Гуджарате родится индиго и лак, а в Камбае родится сердолик. В Райчуре же родится алмаз, старой и новой копи; продают почку алмаза по 5 рублей, а доброго — по 10 рублей; почка нового алмаза только 5 кеней, черного — от 4 до 6 кеней, а белый алмаз — 1 деньга. Алмаз родится в горе каменной; и продают ту каменную гору, если алмаз новой копи, то по 2 тысячи золотых фунтов за локоть, если же алмаз старой копи, то продают по 10 тысяч золотых фунтов за локоть. А земля та султанова холопа Мелик-хана, от Бидара 30 ковов.
Евреи с удовлетворением называют Шабат своим, еврейским, — и то лгут. Шабаитяне не евреи, не мусульмане, не христиане — иная у них вера индийская. Ни с иудеями, ни с мусульманами они не пьют и не едят и мяса никакого не едят. В Шабате же все дешево, а родится там шелк и сахар — очень дешево. А в лесу у них водятся дикие кошки и обезьяны и по дорогам нападают на людей, поэтому ночью они по дорогам не могут ездить из-за обезьян и диких кошек.
А от Шабата 10 месяцев посуху идти, а морем 4 месяца на больших судах. У откормленных оленей режут пупы, а в них находится мускус. Дикие же олени сами роняют пупки в лесу, и из них выходит аромат, но не такой благоуханный и несвежий.
В месяце мае встретил первый день Пасхи в Бидаре, в мусульманском Индостане. Мусульмане же байрам встретили в середине месяца мая, а заговел я месяца апреля в 1-й день. О благоверные русские христиане! Кто по многим землям много плавает, тот во многие беды впадает и лишает себя христианской веры. Я же, рабище божий Афанасий, исстрадался по вере христианской. Уже прошли 4 великих поста и 4 Пасхи, а я, грешный, не знаю, когда Пасха или пост, не знаю, когда Рождество Христово и другие праздники, не знаю ни среды, ни пятницы57. А книг у меня нет, когда меня пограбили, то и книги у меня взяли. Я же от многих бед пошел в Индию, потому что на Русь мне пойти было не с чем, никакого товару у меня не осталось. Первую Пасху встретил я в Каине, другую в Чепакуре в Мазандаранской земле, третью — в Ормузе, а четвертую — в Бидаре, в Индии, вместе с мусульманами. И тут я много плакал по вере христианской.
Мусульманин же Мелик много понуждал меня обратиться в веру мусульманскую. Я же ему говорил: «Господин! Ты совершаешь молитву, и я также совершаю; ты 5 молитв читаешь, я 3 молитвы читаю; я чужеземец, а ты здешний». Он же мне сказал: «Истинно ты представляешься не мусульманином, но и христианства ты не знаешь». Я же впал во многие размышления и подумал: «Горе мне, окаянному, что от пути истинного заблудился, а другого пути не знаю, куда пойти. Господи боже, вседержитель, творец неба и земли! Не отврати лица от рабища твоего, находящегося в скорби. Господи! Призри и помилуй меня, создание свое. Не отврати меня, господи, от пути истинного и наставь меня, господи, на путь твой правый, ибо ничего добродетельного в нужде той не сотворил я тебе, господи боже мой, и дни свои прожил все во зле. Господь мой, бог покровитель, бог всевышний, бог милосердный, бог милостивый. Хвала богу! Уже прошли 4 Пасхи в мусульманской земле, а христианства я не оставил; а далее бог знает, что будет. Господи, боже мой, на тебя уповаю, спаси меня, господи, боже мой!»
В Индии мусульманской, в Великом Бидаре, смотрел я на великую ночь: на Пасху Плеяды и Орион вошли в зорю, а Большая Медведица головою стоит на восток58. На байрам мусульманский выехал султан на прогулку, и с ним 20 везиров великих да 300 слонов, наряженных в доспехи булатные, с башнями, а башни окованы. В башнях же по 6 человек в доспехах, с пушками да с пищалями, а на великом слоне 12 человек. На каждом слоне по 2 знамени больших, к клыкам привязаны большие мечи, по кентарю, да к хоботам привязаны тяжелые железные гири; между ушей сидит человек в доспехах, а в руках у него крюк большой железный, которым он правит. Да коней выехало простых тысяча в сбруе золотой, да верблюдов 100 с литаврами, да трубников 300, да плясунов 300, да дев из гарема 300. На султане кафтан весь унизан яхонтами, да на шапке большой алмаз, да сайдак золотой с яхонтами, да 3 сабли на нем золотом окованы, да седло золотое. А перед ним бежит индус и играет зонтиком59, а за ним много пеших. За ним же слон свирепый идет, наряжен весь в камку, отбивает людей, у него цепь большая железная во рту, и он отбивает ею людей и коней, чтобы к султану не подступали близко. А брат султанов сидит на носилках золотых, и над ним балдахин бархатный, маковка золотая с яхонтами. И несут его 20 человек. А султан сидит на носилках золотых, а балдахин над ним шелковый, с маковкой золотой. И везут его на 4 конях в сбруе золотой. Да около него людей великое множество, а перед ним идут певцы и плясунов много. И все с обнаженными мечами и саблями, со щитами, с копьями да с луками, прямыми и большими. Кони же все в доспехах, и на них сайдаки. Иные же идут все голыми, только плат на бедрах, стыд завешен.
В Бидаре луна стоит 3 дня полная. В Бидаре же сладких овощей нет. В Индостане сильного зноя нет; сильный зной в Ормузе да в Бахрейне, где жемчуг родится, да в Джидде, да в Египте, да в Арабстане, да в Ларе. В Хорасанской земле знойно, но не так. А в Чагатае очень знойно. В Ширазе же да в Йезде, в Кашане знойно, но ветер бывает, а в Гиляни душно очень и парит сильно, да и в Шамахе пар сильный. В Вавилоне (Багдаде) знойно, а в Алеппо же не так знойно. А в Севастей губе и в Грузинской земле на все большое обилие. И Турецкая земля очень обильна. В Волошской земле обильно и дешево; да Подольская земля обильна всем. Русская земля да будет богом хранима! Боже, сохрани ее! На этом свете нет страны, подобной ей, хотя бояре Русской земли несправедливы. Да станет Русская земля благоустроенной и да будет в ней справедливость. О боже, боже, боже, боже.
Господи боже мой! На тебя уповаю, спаси меня, господи! Пути не знаю. И куда пойду из Индостана: на Ормуз пойти, а из Ормуза на Хорасан — пути нет, ни на Чагатай пути нет, ни на Бахрейн пути нет, ни на Йезд пути нет, ни на Арабстан пути нет. Везде мятежно. Князей везде прогнали. Мирзу Джехан-шаха убил Узун-Хасан-бек, султана Абу-Саида отравили60, Узун-Хасан-бек сел было на Ширазе, но земля эта его не признала. А Ядигар Мухаммед к нему не едет — остерегается. А иного пути нет никуда. А на Мекку пойти — значит обратиться в мусульманскую веру; поэтому христиане и не ходят в Мекку, из-за своей веры. Жить же в Индостане — значит проесть все, что имеешь, так как у них все дорого: один я человек, и то 2 с половиною алтына на еду идет в день. А вина и сыты я не пивал.
Меликтучар61 взял 2 индийских города, которые разбойничали в Индийском море. И 7 князей пленил и казну их взял: вьюк яхонтов, да вьюк алмазов и рубинов, да 100 вьюков товара дорогого. И всякого товару бесчисленно рать его захватила. Стоял он под городом 2 года, а рати с ним было 200 тысяч, да слонов 100, да 300 верблюдов. Меликтучар пришел со своею ратью к Бидару на курбан-байрам, по-русски на Петров день. Султан послал 10 везиров встречать его за 10 ковов, а в кове по 10 верст. А с каждым везиром по 10 тысяч своей рати да по 10 слонов в доспехах.
А у Меликтучара каждый день садится за стол по 500 человек. И с ним садятся трапезничать 3 везира, а с везиром по 50 человек, да 100 человек бояр присяжных. У Меликтучара на конюшне коней 2000; да 1000 оседланных и день и ночь стоят готовыми, да 100 слонов на конюшне. Каждую ночь двор его стерегут 100 человек в доспехах, да 20 трубников и 10 литаврщиков, да в 10 бубнов больших по 2 человека бьют.
А Низам-ал-мульк62, да Мелик-хан, да Фархад-хан63 взяли 3 города великих, и с ними было рати своей 100 тысяч да 50 слонов. И те взяли бесчисленно яхонтов и всяких камней драгоценных много; и все те камни, яхонты и алмазы, скупили для Меликтучара, а он повелел мастерам не продавать их купцам, пришедшим в день Успения пресвятой Богородицы в город Бидар.
Султан выезжает на потеху в четверг и во вторник, и с ним выезжают 3 везира. А брат султанов выезжает в понедельник с матерью и с сестрою. А женок 2 тысячи выезжают на конях и на носилках золоченых. Да коней перед ними простых 100, в золотой сбруе, и пеших с ними очень много, до 12 везиров, да 50 слонов в попонах суконных. А на слоне сидят по 4 человека голых, только плат на бедрах. Да голые пешие женки, которые воду за ними носят пить и умываться, а один у другого воды не пьет.
Меликтучар выехал завоевывать индусов с своею ратью из города Бидара в день памяти шейха Алаеддина, а по-русски на Покров святой Богородицы64 шло с ним 50 тысяч. А султан послал рати своей 50 тысяч, да с ним 3 везира пошли и с ними 30 тысяч; да 100 слонов пошло с ними с башнями и в доспехах, и на каждом слоне по 4 человека с пищалями. Меликтучар пошел завоевывать Виджаянагар, великое княжение Индийское.
А у виджаянагарского князя 300 слонов, да 100 тысяч рати своей, да коней 50 тысяч у него. Султан выехал из города Бидара в восьмой месяц после Пасхи, и с ним выехали 26 везиров, 20 везиров мусульманских и 6 везиров индийских. А с султаном двора его выехали 100 тысяч рати своей конной, да 200 тысяч пеших, да 300 слонов с башнями в доспехах, да 100 лютых зверей, каждый на двух цепях. А с братом султановым вышли двора его 100 тысяч конных, да 100 тысяч пеших людей, да 100 слонов, наряженных в доспехи. А за Мал-ханом вышли двора его 20 тысяч конных, да пеших 60 тысяч, да 20 слонов наряженных. А с Бедер-ханом и братом его вышли 30 тысяч конных, да 100 тысяч пеших, да 25 слонов наряженных, с башнями. А с Сул-ханом вышли двора его 10 тысяч конных, да пеших 20 тысяч, да 10 слонов с башнями. А с Везир-ханом65 вышли 15 тысяч конных, да пеших 30 тысяч, да 15 слонов наряженных. А с Кутувал-ханом66 вышли двора его 15 тысяч конных, да пеших 40 тысяч, да 10 слонов. Да с каждым везиром вышли по 10 тысяч, а с иным и по 15 тысяч конных, да пеших по 20 тысяч. А с индийским авдономом67 вышло рати своей 40 тысяч конных людей, да пеших людей 100 тысяч, да 40 слонов наряженных, в доспехах, а на них по 4 человека с пищалями. А с султаном вышли 26 везиров, и с каждым везиром по 10 тысяч рати своей, да пеших по 20 тысяч; а с иным везиром 15 тысяч, а конных людей и пеших 30 тысяч. А у индийских четырех великих везиров рати своей 40 тысяч конных людей да пеших 100 тысяч. И султан разгневался на индийского правителя, что мало вышло с ним; и он еще прибавил 20 тысяч пеших людей, 2 тысячи конных да 20 слонов. Такова сила у султана индийского, мусульманского68; Мухаммедова вера еще годится. А правую веру бог ведает, а правая вера — бога единого знать, имя его в чистоте призывать во всяком чистейшем месте.
В пятый же день Пасхи надумал я идти на Русь. Вышел из города Бидара за месяц до улу-байрама мусульманского69, по вере пророка Мухаммеда. А пасхального дня христианского, Христова воскресения, не знаю, а говел с мусульманами в их пост и разговелся с ними. Пасху же встретил в Кульбарге, в 20 ковах от Бидары.
Султан пришел к Меликтучару с ратью своею на 15-й день после улу-байрама, к Кульбаргу. И война им не удалась, один город индийский взяли, а людей много погибло, и казны много истратили. А индийский же правитель очень силен, и рати у него много, а сидит на горе в Виджаянагаре70. И город у него весьма велик, около него 3 рва да сквозь него река течет; по одну сторону города джунгли непроходимые, а по другую же сторону прошла долина, чудная местами и весьма пригодная на все. Но на эту сторону прийти неоткуда: дорога идет сквозь город, а города взять неоткуда, так как подступила гора великая и дебрь злая, заросли колючие. Под городом стояла рать месяц, и люди умирали от безводия, и много людей погибло от голода да от безводицы: на воду смотрят, да взять нельзя. Город же индийский взял ходжа Меликтучар, а взял его силою, день и ночь бился с городом 20 дней, рать ни пила, ни ела, под городом стояла с пушками. А рати его погибло 5 тысяч добрых людей. Когда город взяли, то вырезали 20 тысяч поголовия мужского и женского да 20 тысяч в плен взяли взрослых и малых. А продавали пленных по 10 тенек за голову, а ребят по 2 теньки. Казны же не было ничего, и большого города не взяли.
А от Кульбарга пошел до Кулура71; а в Кулуре родится сердолик, и здесь его обрабатывают и затем на весь свет оттуда его развозят. В Кулуре же проживает алмазников 300, украшают оружие. И здесь пробыл я пять месяцев и отсюда пошел в Каилконду, тут базар весьма большой. Оттуда пошел к Гульбарге, а от Гульбарги пошел к шейху Алаеддину, а от шейха Алаеддина пошел к Камендрии, а от Камендрии — к Кынарясу, а от Кынаряса — к Сури, а от Сури пошел к Дабулу — пристани Индийского моря.
Дабул же город весьма большой, и к нему съезжается все поморье Индийское и Ефиопское. Тут я, Афанасий окаянный, рабище бога вышнего, творца неба и земли, поразмыслил о вере христианской, о крещении Христове, о постах, святыми отцами устроенных, и о заповедях апостольских и устремился умом пойти на Русь. И вошел на корабль, и договорился о плате корабельной, и дал со своей головы 2 золотых до города Ормуза дойти.
Вошел же на корабль в городе Дабуле до Пасхи за 3 месяца, мусульманского заговенья. Плыл же в таве по морю месяц и не видел ничего, на другой же месяц увидел горы Ефиопские. И тут люди все закричали: «Олло конъкар бизим баши мудна насип болмышьти», а по-русски молвить: «Боже государь, боже, боже вышний, царь небесный, здесь ты судил нам погибнуть».
В той земле Ефиопской был 5 дней. Божией благодатью зло не произошло, много роздали мы рису, перцу, хлеба ефиопам, и они суда не пограбили. А оттуда плыл 12 дней до Маската, в Маскате же шестую Пасху встретил. И плыл до Ормуза 9 дней и в Ормузе был 20 дней. Из Ормуза пошел к Дару и в Ларе был 3 дня. Из Дара пошел к Ширазу, 12 дней, а в Ширазе был 7 дней. Из Шираза пошел в Аберкух, 15 дней, а в Аберкухе был 10 дней. А из Аберкуха пошел к Йезду, 9 дней, а в Йезде был 8 дней. А из Йезда пошел к Испагани. И пошел к Кашану, а в Кашане был 5 дней. А из Кашана пошел к Куму, а из Кумы пошел в Саву. А из Савы пошел в Султанию. А из Султании пошел до Тавриза72, пошел в орду к Хасан-беку73, в орде же пробыл 10 дней, а далее пути нет никуда. На турецкого (султана) послал (Хасан-бек) рати двора своего 40 тысяч, и они Сивас взяли и Токат взяли да сожгли, Амасию взяли и много пограбили сел. И пошли, воюя, на Караман. А я из орды пошел к Арзинджану, а из Арзинджана пошел в Трапезунд74.
В Трапезунд же пришел на Покров святой Богородицы и приснодевы Марии и пробыл же в Трапезунде 5 дней. На корабль пришел и сговорился о плате — дать золотой со своей головы до Кафы75, а золотой взяли за харчи, а отдать его в Кафе. В Трапезунде же субыши и паша много зла учинили: хлам мой весь к себе унесли в город, на гору, да и обыскали все; что мелочь добренькая — они ограбили все, а искали грамот, потому что пришел я из орды Хасан-бека.
Божией милостью пришел я до третьего моря Черного, а по-персидски дория Стамбульское. Плыл же морем по ветру 10 дней и доплыл до Вонады76, но тут нас встретил сильный ветер северный и возвратил нас к Трапезунду. И стояли мы в Платане77 15 дней из-за сильного и злого ветра. Из Платаны выходили на море, но ветер нас встречал злой и не давал нам по морю идти. Боже истинный, боже покровитель! Кроме него, иного бога не знаю. И морем же доплыл до Балаклавы78, а оттуда к Гурзуфу79, и тут стояли 5 дней.
Божиею милостью пришел в Кафу за 9 дней до Филиппова поста80. Боже творец! Прошел я милостию божией три моря. Остальное бог ведает, бог покровитель всеведущий. Аминь. Во имя бога милостивого и милосердного. Бог велик! Боже благий, господи благий, Иисус дух божий! Мир тебе! Бог велик; нет бога, кроме Аллаха, творца. Слава богу, хвала богу! Во имя бога, милосердного и милостивого! Он есть бог, которому другого подобного нет, ведающий все тайное и явное; он милосерден и милостив; он бог, которому нет другого подобного; он царь, свет, мир, спаситель, попечитель, славен, могущ, велик, творец, зиждитель, изобразитель. Он разрешитель грехов и каратель; дарующий, питающий, прекращающий всякие затруднения; знающий, принимающий наши души; распростерший небо и землю, все сохраняющий; всевышний, возвышающий, низвергающий, все слышащий, везде видящий. Он судья правый, благий.
КОММЕНТАРИИ
1
Василий Папин — посол Ивана III ко двору шир-ваншаха Фаррух-Ясара в Шемахе. Василий Папин был убит под Казанью между 1466-1470 гг.
2
Князь Юрий — князь Георгий Васильевич (1441-1473), младший сын великого князя Василия Васильевича Темного, в 1463-1471 гг. принимал участие в походе на Казань и затем на Новгород.
3
Василий Мамырев — дьяк посольского приказа при Иване III, один из образованнейших русских людей XV в.: родился в 1430 г., скончался в 1490 г., с почестями похоронен в Троице-Сергиевом монастыре.
4
Спас Златоверхий — кафедральный собор в Твери. Михаил Борисович княжил в Твери с 1461 по 1485 г.; в 1485 г. Тверское княжество вошло в состав Московского государства. Борис Захарович — посадник в Твери, во время княжения Михаила Борисовича. Геннадий — тверской епископ.
5
Монастырь Калязин — Троицкий Калязинский монастырь был основан Макарием в 1459 г. на берегу Волги, поэтому нередко назывался Макарьевским. В этом монастыре находилась церковь в память Бориса и Глеба, сыновей Владимира Святославича, убитых в 1015 г. после смерти отца братом Свято-полком. Борис и Глеб были причислены к лику святых еще в XI в. и пользовались популярностью на Руси.
6
Князь Александр — наместник великого московского князя в Костроме; кроме проезжей грамоты от тверского князя, нужно было иметь разрешение («иную грамоту») на поездку и от костромского наместника московского князя.
7
Плесо — Плёс, город на Волге, основанный в 1410 г. по повелению московского князя Василия I, сына Дмитрия Донского, как опорный пункт на подступах к Костроме; ныне входит в состав Ивановской области.
8
Михайло Киселев — наместник московского князя в Нижнем Новгороде.
9
Асанбег — Хасан-бек, посол Фарруха-Ясара, владетеля Ширванского царства, находившегося на территории современного Азербайджана, в Прикаспийском Закавказье, с городами Шамаха, Нуха, Куба, Дербент.
10
Сарай — одна из столиц Золотой Орды. Здесь, видимо, имеется в виду Сарай, основанный в XIII в. ханом Беркаем, братом хана Батыя, в нижней излучине Волги, на Ахтубе, близ нынешнего города Ленинска. Сарай-Берке был большим торгово-ремесленным городом, где находилась зимняя резиденция хана. В городе проживали купцы и ремесленники разных народов. Здесь было много и русских, угнанных в рабство, в городе было учреждено православное епископство. В 1395 г. Сарай-Берке был разрушен войсками Тимура. Окончательно город был разрушен в 1480 г. соединенными войсками Ивана III и крымского хана Менгли-Гирея.
11
Кайсым салтан — астраханский хан. Бузан — один из рукавов в нижнем течении Волги.
12
Однорядка — мужская верхняя длинная и широкая одежда, без воротника, с длинными рукавами, изготавливалась из шерсти, надевалась на зипун или кафтан. Эта одежда была отменена в конце XVII в. царем Федором Алексеевичем, запретившим появляться в однорядке при дворе и в пределах Кремля.
13
Ез (яз) — заграждение на реке для рыбной ловли.
14
Тархи — крепость на Дагестанском побережье Каспийского моря, входит в черту современного города Махачкалы.
15
Шамахея — Шамаха, город в Ширване, ныне районный центр Азербайджана.
16
Чебокар — Чапакур, портовый город на южном берегу Каспийского моря, в иранской области Мозандеран.
17
…ко Рею. А ту убили Шаусеня Алеевых детей и внучат Махметевых… Рей (Дрей) — один из великих городов средневекового Ирана, развалины его сохранились и находятся вблизи нынешнего Тегерана. В связи с этим городом Афанасий Никитин упоминает сюжет персидской мистерии, на представлении которой он, видимо, присутствовал. В мистерии разыгрывалось предание о гибели Хусейна бин-Али (в народном персидском произношении — Шаусен) и других потомков Мухаммеда. Мусульмане-шииты считали Хусейна (Шаусеня) преемником Мухаммеда. В 680 г. в битве при Керебеле он потерпел поражение от мекканской династии Омейядов, был убит, и вместе с ним были перебиты все его родственники, кроме жен. Мистерия ставилась на площадях в первые десять дней мусульманского лунного календаря, без каких-либо кулис и занавеса. Написана мистерия стихами, произносимыми нараспев. Изображаемые сцены комментировались рассказом.
18
Кашень (Кашан, Кашинь), Наин (Найин), Ездей (Йезд, Диес), Сырчан (Срджан), Таром — города Центральной и Южной Персии (Ирана), по которой Афанасий Никитин проехал или прошел более тысячи семисот километров к северо-восточной части Персидского залива.
19
Пристанище Гурмызьское — Гурмыз, или Ормуз, который Афанасий Никитин называет также Бедерем, город и небольшой остров в Персидском заливе, важнейший средневековый центр мировой торговли Востока и Запада. Ормуз, несмотря на тяжелые климатические условия (страшная жара, отсутствие питьевой воды, бесплодность почвы), утопал в роскоши и неге.
20
Время отправления из Ормуза Афанасий Никитин обозначает обычно христианскими, иногда языческими праздниками: Велице дни — пасха, радуница — языческий обычай поминовения умерших, проводившийся во вторник первой недели после пасхи. Тава — парусный и весельный корабль; плавать в таких судах было опасно: «Бури в Индийском море часты и много их гибнет», — писал путешественник Марко Поло; он отказался от морского пути и предпочел ему сухопутный от Персидского залива через Среднюю Азию. Не случайно Афанасий Никитин говорит о конях, погруженных в таву. Если на корабле, прибывшем в Индию, было 20 коней, то все остальные товары освобождались от пошлины. В случае гибели коня в таможню представлялся хвост погибшего животного.
21
Мошкат — Маскат, город на берегу Аравийского полуострова, крупный порт Аравии, откуда Афанасий Никитин отбыл в Индию.
22
Названия индийских областей, княжеств и городов Афанасием Никитиным передаются в своеобразной транскрипции: Кузрят — Гуджерат, полуостров, одно из мусульманских владений в Индии; Конбаат (Камбат) — город Камбай; Чювиль — Чаул, портовый город к югу от современного Бомбея; Дега — возможно, Дегу (Диу).
23
Пали — город в 40 милях к юго-востоку от Бомбея, Умри — неясно, какой город называет Афанасий Никитин. Чюнер — Джуннар, т.е. «Старый город», развалины которого сохранились к юго-востоку от современного Джуннара; в XV в. Джуннар входил в одну из восьми областей Бахманидского царства.
24
Асатхан Чюнерскыа — наместник в Джуннаре Мухаммеда-шаха III Асад-хан, которого Афанасий Никитин называет Меликътучаром (мелик-аттуджар) — буквально «господин торговцев».
25
Хоросаньские земли — северо-восточная область Ирана. В XV в. эта область входила во владения Тимуридов, была населена персами и таджиками, а также кочевыми тюркскими племенами.
26
Чеботайские земли — Чагатайская земля: так обычно называлась в XII-XV вв. Средняя Азия. Собственно же Чагатайское государство, названное так по имени сына Чингис-хана Чагатая, состояло из территорий нынешнего Узбекистана, Таджикистана, юго-восточной части Казахстана и Восточного Туркестана. В XV в. во главе государства стояла династия Тимуридов, а не Чага-таидов.
27
Троицын день — христианский праздник в 50-й день после пасхи, обычно приходится на вторую половину мая.
28
Подворье — постоялый двор, где купцам и путникам предоставлялись бесплатно ночлег и питание.
29
…хан у меня взял жеребца — в мусульманских странах верхом на лошадях разрешалось ездить только мусульманам, а немусульмане могли ездить лишь на ослах, мулах и верблюдах. Это мусульманское право послужило, видимо, предлогом, чтобы отобрать у Афанасия Никитина коня.
30
Спасов день — христианский праздник преображения господня, отмечался 6 августа по старому календарю.
31
Бедерь — Бидар, столица Бахманидского царства, куда Афанасий Никитин выехал 15 августа по старому календарю (оспожин день — праздник успения богородицы приходится на это число). Из Бидара он выезжал в другие города Индии (Аланд, Кельберг, Курули, Парват) и возвращался обратно в Бидар.
32
Кулонгерь (Кулонкерь) — Кулунгир, город в индийском государстве Бахманидов.
33
…княжат все хоросанцы — имеются в виду выходцы из мусульманских неиндийских княжеств: тюрки, афганцы, персы, которые занимали чиновные посты в правящей династии Бахманидов в Декане.
34
Кентарь — мера веса, различная в разных областях, от 50 кг и выше.
35
Кова — более 10 километров.
36
…на память шиха Аладина, а на русскый на Покров… — 1 октября по старому календарю. Аладин — родоначальник династии Бахманидов (1347-1418), в его честь был установлен праздник.
37
Птица гукукь — имеется в виду особая разновидность отряда сов. Проф. И.П. Минаев в исследовании «Старая Индия. Заметки на «Хожение Афанасия Никитина» (Спб., 1882) указывает, что сова по-санскритски называлась «гхука», а на языке хинди — «гхугука». Суеверие, что сова (филин) приносит несчастье, широко распространено у различных народов.
38
Князь обезьяньскый — запись об обезьянском князе основывается, видимо, на знакомстве Афанасия Никитина со знаменитой древнеиндийской поэмой «Рамаяна», один из героев которой, бог Хануман, выступал в облике обезьяны. В Индии обезьяны с древнейших времен, наряду с некоторыми другими животными, считались священными, им посвящались храмы, куда приносились различные лакомства для обезьян.
39
…салтан невелик — 20 лет… — Во время пребывания в Бидаре Афанасия Никитина султаном был Мухаммед-шах III из династии Бахманидов. На престол он вступил в 1463 г. девяти лет, следовательно, в 1471 г. ему было не более 16 лет. Молодой султан увлекался торжественными процессиями, о которых рассказывается в «Хожении», а управляли царством ставленники султана.
40
…хоросанець Меликтучар — первый сановник и фактический правитель Бидара при юном султане Мухаммед-шахе III, полное имя его было Махмуд-Гаван Мелик-ат-туджар. Индо-персидский историк XVI в. Фериттэ, идеализируя Махмуд-Гавана, передает исторические предания о том, как этот иранец (хорасанец) знатного рода вошел в доверие к султану и сделался первым сановником в царстве. Прозвище «Гаван» («Коровий») Махмуд получил якобы за остроумный ответ. В саду при дворе султана мычала корова. Один из придворных, желая смутить всезнающего Махмуда, спросил его в присутствии султана, о чем мычит животное. На это последовал находчивый ответ Махмуда: «Она говорит, что я из ее рода и не должен разговаривать с ослом». Махмуд-Гаван принадлежал к числу образованных вельмож, он содействовал созданию медресе и библиотеки, пользовался большим доверием султана, но в результате придворных интриг был обвинен в измене и казнен в 1481 г.
41
…стерегут в нощи тысяща человек кутоваловых… — кутовал — комендант города, это было весьма важное лицо индийских городов. В его ведении был огромный штат ловких служилых людей, в обязанность которых входило охранять город в ночное время, немедленно докладывать кутовалу обо всем, что происходит в городе, о рыночных ценах, о всех приезжих, спекулянтах, правильности весов и мер, об охране имущества умерших и многое другое.
42
…о заговейне о Филипове… — Филиппов пост начинался с 14 ноября и кончался 24 декабря по старому календарю.
43
А вер в Индеи всех 80 и 4 веры… — По подсчетам исследователей, в Индии насчитывается примерно 90 сект, касты же исчисляются сотнями.
44
…все верують в Бута… — Слова «бут» и «бутхана» в речь Афанасия Никитина вошли из персидского языка и употреблялись в значении «идол», «идольский дом» (языческий храм). …веруем в Адама. — У индусов не было культа Адама; Афанасий Никитин, видимо, сблизил по созвучию слово «Адам» со словом «атман», которым индуисты обозначали первооснову всего существующего, мировую душу, и в качестве эпитета словом «атман» называли Брахму (древнеиндийское божество).
45
Первоти — Парват, шиваитский комплекс храмов, священное место индуистов, находившееся вне пределов мусульманских владений. Это было внушительное и по величине и по художественному оформлению культовое сооружение. Обнаруженные развалины подтверждают сведения Афанасия Никитина.
46
…у бутхана бреются… — Обряд начального очищения у индуистов состоял в бритье волос. Бритье или пострижение не являлось обязательным для царей, царских детей и браминов, если вместо этого они пожелают приносить двойные дары. Женщины могли ограничиваться стрижкой; возможно, в XV в., в годы религиозного фанатизма, брились также девушки и замужние женщины.
47
…аки Устенеян царь Цареградскы… — имеется в виду знаменитая статуя византийского императора Юстиниана (527-565), установленная перед Софийским собором в Царьграде (Константинополе). Сравнение Афанасием Никитиным статуи «Бута» в Парвате со статуей императора Юстиниана в Царьграде навеяно, видимо, описаниями русских паломников Стефана Новгородца (1349) и Зосимы (1420). Не исключена возможность, что до путешествия в Индию Афанасий Никитин бывал и в Царьграде.
48
По древним индуистским правилам браминам запрещалось употреблять в пищу свинину, некоторых рыб, вино, касаться левой рукой пищи, надлежало еду принимать в одиночестве, тайно. Совместная трапеза допускалась только в пределах одной касты. Опьяняющие напитки позволялись на празднествах низших каст. Сведения, приводимые Афанасием Никитиным, находят подтверждение в древних индийских шастрах — священных книгах, в которых изложены обязанности индусов. Яловичина — телятина. Сыта — разварной мед, опьяняющий напиток.
49
…а у всякого по горньцу — Горнец — горшок, котелок. Законы каст запрещали общую еду; некоторые секты обязывали каждого индуса приготавливать себе еду.
50
А бутханы… без дверей — видимо, ошибка, индийские храмы издавна славились изукрашенностью ворот.
51
Индеяне же вола зовут отцем, а корову материю. — Речь идет о культе священных животных. По представлению индуистов корова воплощает богиню Пхагавати, дочь Брамы, покровительницу земли, поэтому почитание ее приравнивалось к почитанию самой богини.
52
…а попелом тем мажутся по лицу… — изображают на лице знаки, показывающие принадлежность к различным сектам или кастам.
53
Певгу — Пегу — область в Южной Бирме, находящаяся в бассейне реки Иравади.
54
Чини да Мачина — обычное название Китая среди мусульманских народов средневековья.
55
Китай — обычное название Северного Китая у мусульман.
56
…баба Адам на горе… — гора Серендиб на Цейлоне, ныне пик Адама, считалась у христиан и мусульман Малабарского берега первым местом, куда ступил ногою Адам после изгнания из рая.
57
…не ведаю, ни среды, ни пятницы… — среда и пятница считались в христианских странах «постными днями» недели, когда не разрешалось принимать мясную пищу.
58
…волосыпы да кола в зорю вошли, а лось главою стоит на восток. — Волосыпы (Волосыни) — созвездие Плеяды. Кола — Орион; заход Ориона в Индии иной, чем на Руси, потому что в Индии иная долгота. Лось — Большая Медведица; в Индии это созвездие расположено ближе к горизонту и обращено головой на восток.
59
…да играет теремцом… — Теремец — зонт, считавшийся символом власти султана. Во время выхода султана человек с зонтом идет впереди процессии. На древних восточных рисунках нередко изображается скачущий человек с зонтом при выезде султана.
60
…Султамусяитя окормыли — речь идет о султане Абу-Саиде, из династии Тимуридов, правителе Средней Азии, Хорасана и Восточного Ирана. В сражении с войсками Узун-Хасана Абу-Саид потерпел поражение, был захвачен в плен и выдан своему сопернику и родичу царевичу Мухаммед-Ядигиру, который и казнил Абу-Саида. Сообщение Афанасия Никитина об отравлении ошибочно.
61
Меликътучар — В 1469 г. Махмуд-Гаван в результате длительной осады овладел двумя индийскими крепостями Кельну (Белгаон) и Гоа. Нападение преследовало грабительские цели, о чем и пишет Афанасий Никитин. В результате длительного и изнурительного для войск сражения было захвачено много драгоценностей и к Бахманидскому царству присоединены важные индийские крепости и территории.
62
Мызамылк — низам-аль-мульк, титул одного из бахманидских начальников Хасана-Бахри, противника и заговорщика против Махмуд-Гавана (Мелик-ат-туджара), казненного по ложному обвинению бахманидским султаном.
63
Мекхан — Мелик-хан, Хафаратхан — Фарат-хан, военачальники бахманидского султана Мухаммед-шаха III. Неизвестно, о каких трех индийских городах, захваченных бахманидскими войсками, упоминает Афанасий Никитин.
64
…на Покров святыя Богородица… — т.е. 1 октября по старому календарю.
65
Малхан, Бездерь (Бедерь) хан, Возырхан — неизвестные военачальники и вассалы бахманидского султана.
66
Кутовалхан — комендант крепости Бидара.
67
…ындейский авдоном — самодержец индийский.
68
Такова сила султанова индейскаго бесерменьскаго… — Афанасий Никитин подробно рассказывает о втором походе бахманидского войска на индийское Виджаянагарское царство. После первого похода, победоносно закончившегося в июне 1471 г., когда были захвачены две крепости на Малабарском берегу (Гоа и Белгаон) и огромная добыча, второй поход, закончившийся перед отъездом Афанасия Никитина из Индии, был неудачным для Бахманидского царства. По подсчетам Афанасия Никитина, в бахманидской армии находилось около двух миллионов воинов, шестьсот пятьдесят боевых слонов, много конницы, специально обученные хищные звери. На войну были брошены все люди, способные носить оружие. Эта огромная армия пожирала все на своем пути. Еще в более трудном положении эта армия оказалась во время длительной и неудачной осады города Виджаянагар: люди умирали от голода, болезней и от безводия, так как в ту пору была страшная засуха и все окрестные водоемы и источники иссякли.
69
Улубагрям — улу-байрам, великий праздник.
70
Бичинегерь — Биченегир, или Виджаянагар (мусульманское название — Биджанагар), город, крепость и столица Виджаянагарского царства. Ко времени войны с Бахманидами Виджаянагар поражал своим могуществом. Это была неприступная крепость, окруженная семью стенами. В центре находилась самая неприступная стена и царский дворец. В пространстве между первой и второй, а также между второй и третьей стенами находились не только дома ремесленников, но и возделанные сады, плодородные поля. За стенами укрывались многочисленные торговые лавки и базары, отличавшиеся благоустроенностью, высокими аркадными покрытиями, блестящими галереями. Особой пышностью славился царский дворец, зала для приема послов поражала своей роскошью, стены ее и потолки были украшены гирляндами из золотых листьев, царский трон был сделан из золота и украшен драгоценными камнями. Целая улица города была занята публичными домами, доставлявшими огромный доход, шедший на содержание царской гвардии. Виджаянагар являлся индуистским оплотом против распространения мусульманского владычества в Южной Индии. Город сдерживал натиск до 1565 г., когда он пал под ударами соединенных войск султанов Бидара, Биджапура, Голконды и Ахмеднагара. Виджаянагар с тех пор утратил былое могущество, но сохранившиеся развалины роскошных памятников среди тропической растительности подтверждают восторженные отзывы современников, давших описания города в пору его процветания. Видел роскошь Виджаянагара и Афанасий Никитин, но он поведал главным образом о трагической и страшной войне, в других источниках эти сведения отсутствуют.
71
…в Кулури же родится ахикь — Куру ли (Кулур) — город, известный своими богатыми месторождениями алмазов, Афанасий Никитин прожил в нем 5 месяцев. Ахикь — сердолик.
72
Обратный путь Афанасия Никитина от Ормуза (Гурмыза) до персидского города Кум в основном идет тем же маршрутом, по которому он пробирался в Индию. Отклонение составляет заезд в Шираз, где путешественник задержался на 7 дней. Шираз, являясь главным городом южноиранской области Фарс, находился в долине поразительной красоты и плодородия, славился умеренно теплым климатом, плодовыми садами и виноградниками. Это был один из трех крупнейших городов Передней Азии — наряду с Тебризом и Харатом. Здесь жили и похоронены великие поэты Востока — Саади (1184-1291) и Гафиз (сконч. около 1389 г.).
73
…поидох в-ръду Асанбег… — Узун-Хасан, правитель объединения туркменских племен Ак-Койюнлу, куда входили Верхняя Месопотамия, Курдистан и часть Армении. Афанасий Никитин был вынужден при возвращении на родину отклониться от известного ему и удобного пути в силу сложившейся военно-политической обстановки. После разгрома мирзы Джеханшаха и Абу-Саида Узун-Хасан начал боевые действия против османской Турции. При поддержке Венеции весной 1472 г. его сорокатысячное войско быстро продвинулось до Карамана и заняло ряд турецких городов (Сивас, Токат, Амасию). Турецкий султан Мухаммед II (1451-1481) был вынужден отозвать войска из Европы и бросить их против Узун-Хасана. Афанасий Никитин и оказался в это время на территории, где развертывались боевые действия и складывалась весьма неустойчивая обстановка («булгак встал»).
74
Трепизон — Трапезунд, город и порт на южном побережье Черного моря, сюда Афанасий Никитин прибыл 1 октября. Это был центр Трапезундской империи, населенной православными греками, грузинами и лазами. В 1461 г. Трапезундская империя была завоевана турецким султаном Мухаммедом II и вошла в состав османской Турции. Во время пребывания в Трапезунде Афанасия Никитина город опустел, две трети его состоятельного населения были силой переселены в Константинополь (Стамбул), а молодые люди отданы в рабство.
75
Кафа — город и порт в Крыму, ныне Феодосия. В XV в., во время посещения Кафы Афанасием Никитиным, город находился во власти генуэзцев, хотя население его состояло не только из итальянцев-генуэзцев, но и из греков, армян, татар, постоянно посещалась Кафа и русскими купцами. В 1475 г. Кафа была захвачена османской Турцией.
76
Вонада — мыс на южном берегу Черного моря.
77
Платана — гавань и город на южном берегу Черного моря, к западу от Трапезунда.
78
Баликае — Балыкая, совр. Балаклава, порт в Крыму, древнейшая греческая колония.
79
Токорзов — Токорзоф, совр. Гурзуф, поселок на южном берегу Крыма.
80
…до Филипова заговениа… — т.е. до 14 ноября по старому календарю; следовательно, Афанасий Никитин прибыл в Кафу 5 ноября.
"Хождение за три моря"
